В Бахчисарае кроме знаменитого Ханского дворца и исторического музея«Ларишес» есть еще одна важная достопримечательность. Если обойти дворец справа и спуститься вниз по тихой улочке, то скоро увидишь старое кирпичное здание с вывеской«Ремесленные мастерские»*

ТЕКСТ
Екатерина Ермакова
ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНЫ
автором

Именно здесь находится мастерская старейшего крымского ювелира Айдера Асанова. Мы заранее договорились о встрече с Айдер-агъа и успели немного к ней подготовиться.Мастер родился в 1928 году в Бахчисарае. Его дед и прадед были потомственными къуюмджи – ювелирами. Отец обучался ремеслу у своего дяди Зекерьи Ибрагимова, не только лучшего ювелира в округе, но и уста-баши (глава ремесленного цеха), в обязанности которого входил контроль за качеством работ и соблюдением цехового устава.Крымская объемная ажурная филигрань отличается сложностью и требует высокого профессионального мастерства. До начала 1920-х годов обучение ремеслам в Крыму было сугубо традиционным.Родители приводили к мастеру ребенка в девяти-десятилетнем возрасте. Вначале ученик выполнял любые поручения:помогал по хозяйству, наблюдал за работой мастера и потихоньку осваивал подготовительные операции: отливал брусочек серебра, превращал его в проволоку различной толщины и сечения,учился аккуратно скручивать две тонкие проволочки между собой. Только после этого можно было приступать к плетение филиграни, спаивая ажурные элементы на специальной горелке припомощи легкоплавкого серебряного припоя.Спустя три года происходил обряд посвящения – реван, во время которого старшие мастера оценивали выполненные учеником изделия и принимали его в цех в качестве подмастерья. Через некоторое время нужно было вновь пройти обряд, чтобы получить право уже на самостоятельную работу. Айдер-агъа с десяти лет начал постигать секреты ювелирного мастерства,помогая отцу. Свое первое украшение он сделал втайне от него. Мать помогла ему только посеребрить это медное изделие. Когда отцу показали готовое украшение, утаив имя автора, он предположил, что это работа взрослого мастера, у которого просто вышла «неуклюжая вещь», но, узнав,что украшение сделано его сыном, погладил его по голове и сказал: «Ну,теперь делай сам…»Все это мы узнали от всеведущего Мамута Чурлу. Но очень хотелось познакомиться с самим мастером, которого представляли строгим, солидным человеком. Ювелирная мастерская оказалась маленькой, узкой комнатой с несколькими столами, за ними вместе с мастером Айдером-агъа работали его ученик Руслан Динислямов, дочь Эльмира и внучка.

Айдер-агъа оказался совсем не строгим, он словно излучал благодать, как это бывает с людьми, дожившими до весьма почтенного возраста, сохранившими здравый ум и память, научившимися самому трудному – способности никого не судить и принимать жизнь такой, какая она есть.Видимо, он давно привык к расспросам посетителей и к нам отнесся с большим терпением. Прежде чем начать беседу, Айдер-агъа взял турку,которую здесь называют джезве, закрепил ее ручку в ювелирных тисках и приготовил кофе над газовой горелкой. После традиционной чашечки кофе начался разговор по делу.«Из всех мастеров, работавших в Бахчисарае до войны, остался я один, а раньше только в нашем квартале проживало двадцать пять ювелиров», –начал рассказ старый мастер.Сорок девять лет Айдер-агъа прожил в Узбекистане, куда в шестнадцатилетнем возрасте был выслан вместе с родителями. О тяжести пути вспоминать не хочет, говорит, что самое страшное было, когда приехали на новое место:«Я не помню самой дороги, но потом было очень тяжело. Местное население встретило настороженно, но скоро увидели, что мы такие же, как и они,мусульмане, стали относиться лучше. Тем, кого выслали на Урал, пришлось гораздо хуже. Сначала мы работали в колхозе, на сборе хлопка, ежедневно по пятнадцать-шестнадцать часов. Чтобы выполнить норму, нужно было каждый день в жару по открытому полю пройти в общей сложности по десять километров, да еще малярия свирепствовала, а лекарств никаких».Через полгода из Ташкента в поисках квалифицированных рабочих приехал директор моторно-ремонтного завода и забрал с собой всех, кто имел опыт обработки металлов, в том числе и ювелиров. Айдер стал учеником токаря. «На заводе тоже было нелегко, но там хоть кормили, – вспоминает Айдер-агъа, – по двенадцать часов в день трактора ремонтировал, ходил весь в мазуте, так и спать заваливался». Но желание заниматься искусством не оставляло. Решил поступить в художественное училище им. П. Бенькова. Три года Айдер писал в ЦК и в правительство Узбекистана, чтобы ему разрешили учиться в Ташкенте.Ведь даже из деревни в деревню нельзя было переехать без разрешения.В 1949 году после долгих хлопот органы надзора за спецпоселенцами дали Айдеру Асанову разрешение учиться там, где он хотел. Однако после трех лет на живописном факультете учебу пришлось оставить:надо было зарабатывать на жизнь,и он снова пошел на завод. В 1956 году А. Асанов окончил вечернее отделение Ташкентского электромеханического техникума и был направлен на освоение Голодной степи в районе города Мирзачуль.«Тридцать лет на одном заводе проработал в разных цехах – и мастером, и начальником цеха. Своя мастерская, конечно, в доме была,но разве что по воскресеньям кому нибудь подарочек сделаю. Из серебра-золота не делал – за это самое малое два года тюрьмы давали».

В конце 1980-х годов начал задумываться о возвращении в Крым.Но такой возможности долго не было. Жили в ведомственном доме,продавать нечего. Сначала отправился на разведку, а в 1990-м наконец переехали. Работа и жилье нашлись только в далеком селе Красногорка под Керчью, там и обосновались. Пока колхоз не развалился, работал токарем, а потом пришлось зарабатывать на жизнь и музыкантом на свадьбах, и мясником.Мысли о своей первой профессии и потере национальных ювелирных традиций не покидали мастера. В 1995–1996 годах он стал искать местных ювелиров, но никого не нашел. Однако в 1999 году представители общественной организации «Фонд возрождения Крыма» и Турецкого агентства сотрудничества и развития (TIKA) сами нашли его и предложили участвовать в возрождении ювелирного ремесла. Благодаря совместным усилиям Айдер Асанов в 71 год получил наконец возможность заняться любимым делом.Под мастерскую выделили старое здание. «В каком же ужасном состоянии оно было! – сокрушается мастер. – Там на полу огонь разводили. Сами все ремонтировали вместе с учениками и родителями». Фонд оплатил приобретение инструментов, но материалов не хватало. В начале даже медной проволоки не на что было купить. Нашли старый двигатель, разобрали, из медной проволоки сделали две работы: пояс и медальон для фески. Не хватало знаний. Айдер-агъа, конечно, наблюдал, как отец занимался золочением и серебрением, но самостоятельно этого не делал. Начали сами искать препараты, которыми можно сделать покрытие. Книг по технологии не было, это сейчас любой рецепт просто найти. «Помню, что отец использовал состав, который у нас назывался “желтая кровяная соль,” –очень ядовитое вещество. Нигде его не могли найти. Потом случайно узнали, что так называется гексацианоферрат калия. Самостоятельно освоили золочение».На столе перед мастером лежит незаконченное украшение, ион рассказывает об особенностях своей работы:«Сейчас многие сначала придумают изделие, потом рисуют карандашом. А я не рисую, хотя три курса художественного училища и закончил. Привык делать как отец: все в голове придумаю и сразу узор проволокой выкладываю.Пояс, сделанный в десятых – двадцатых годах моим дедом, сейчас находится в постоянной экспозиции Бахчисарайского музея, на нем стоят его инициалы. Мама рассказывала, что старший брат деда в двадцать пятом участвовал в парижской выставке и даже какую-то премию получил».

О своих заслугах Айдер-агъа говорит мимоходом,забыв упомянуть, что и его работы побывали в Париже. С произведениями мастера сегодня знакомы во многих странах мира. В 2003 году в Гданьске, а затем в Стамбуле состоялись первые выставки работ ювелира. В 2004 году Айдер Асанов принял участие в международной ювелирной выставке в Киеве, где занял третье место в конкурсе «Золотой оберег» и был награжден дипломом «За сохранение национальных традиций».В 2007 году участвовал в выставке «Ювелирное искусство Крыма» в Симферополе. А. Асанов –постоянный участник выставок в рамках проекта«Крымский стиль». В 2008 году к 80-летнему юбилею мастера состоялись две персональные выставки в Симферополе и Бахчисарае.«Я благодарен судьбе, что успел сделать мастерскую, воспитал двенадцать учеников и успел передать молодым технику традиционной филиграни. Знакомых по всему миру много.На выставках были во многих странах. Вот в Москве пока не были, – говорит Айдер-агъа,вставая проводить гостей. – Вон там будете проходить – увидите: в сорока метрах отсюда стоит дом, где я родился. Еще подальше – знаменитое здание, построенное в 1887 году моим прадедом, его всегда в кино снимают. Когда-то балкон украшала красивая кованая решетка,на металлолом сдали».

Ссылка на оригинал статьи: Мастер крымскотатарской филиграни. Екатерина Ермакова