SPADOK: КРЫМСКОТАТАРСКИЙ КОСТЮМ

SPADOK – украинский видео-проект, посвященный культуре и традициям. В цикле “Национальный праздничный наряд”, кроме региональных украинских костюмов представлен крымскотатарский наряд замужней девушки в период конца XIX века.

Консультанты видеоролика Рустем Скибин @el_cheber и ремесленная мастерская MIRAS. ⠀
Модель @halisezinedin ⠀

Çabuvlı anter – Майре Люман @mayrelyuman

Marama. Частная коллекция Эльмиры Сеит-Аметовой.

Beltoñ – Гульнара Негляденко.

Keten kölmek, ştan – Ульвие Аблаева.

El qap. Реконструкция из коллекции @rustem.skybin . Вышивка Алиме Гусенова @alime_gusenova

Terlikler. Реконструкция: Рустем Скибин, Ульвие Аблаева. Вышивка Хатидже Юнусова.

Украшения:
@mirassilver : yipişli quşaq, qaside, töpelik, küpeler
частная коллекция @rustem.skybin : inci, yüzük, bilezlik

Gogum. Частная коллекция @rustem.skybin

 

Артель «Куюмджи»: форма и содержание крымскотатарской филиграни во времена коллективизации.

В 1930-х годах на фоне происходящей в СССР коллективизации, крымскотатарских ремесленников стали объединять в артели. Одной из самых известных и находящихся на слуху у многих до сегодняшнего дня, является артель состоящая из бахчисарайских филигранщиков проживающих на Куюмджи маале – “Куюмджи”. Простое и упрощенное название «куюмджи» (филигранщик) без дополнений и объяснений отображало общую политику подобных предприятий. Артель была организована в 1937 г. и ее целью была популяризация крымскотатарской филиграни среди массового населения и одной из основных задач был уход от национальных и религиозных особенностей украшений и внесение советской символики. Особенности работы каждого из ремесленников: художественное видение, традиции, стиль и влияния – артель подводила под стандартизированные каноны. Процесс работы в артели был основан на принципах разделения труда.

Коллективизация запрещала работу в собственных мастерских и вынуждала многих ремесленников уходить в подполье и там изготавливать традиционные украшения, необходимые в обычной жизни быта крымских татар.

Мастера были обязаны работать в артели и согласно записям Усеина Боданинского, в “Куюмджи” работало около 40-ка мастеров. В то же время, известно что мастеров крымскотатарской филиграни в г. Бахчисарай в 30-е годы было не более 25 человек. Это позволяет предположить, что кроме мастеров в артели работали также ученики или возможно непрофессиональные ювелиры.

В традиции крымскотатарской филиграни, существует несколько ступеней становления мастера, в процессе прохождения которых, уста полностью овладевает технической стороной ремесла и историей орнамента. Разумеется, каждый мастер Куюмджи маале работал над украшением самостоятельно и по отдельному изделию – читая детали, можно было определить автора. В основе работы артели “Куюмджи”, было поэтапное разделения работы над украшениями, где несколько мастеров работают над одним изделием, исполняя собственный определенный этап. Естественным образом это отображалось на качестве изготавливаемых украшений: они были залиты припоем, были спутаны догматические особенности количества элементов или направлений элементов (право-лево, по часовой стрелке или против). Это имело несколько негативних последствий: мастера теряли профессиональные навыки и градации мастерства (где были лучшие и мастера, работы которых были слабее технически или художественно) смешивались. Несмотря на это, работа не была автоматизирована и ручная работа продолжала быть одной из главных ценностей.

Пряжка изготовлена в артели Куюмджи. Продана на интернет-аукционе.

Украшения артели Куюмджи имели два типа клейм: «АРТ. “КУЮМДЖИ”» и «КУЮМДЖИ». До 1937 г. большинство мастеров (возможно все) имели собственные клейма состоящие из их инициалов и номера пробирной палаты. Все работы в артели изготавливались из недрагоценных металлов, преимущественно из меди.

Полностью сохраненный пояс лагшван къушак изготовленный в артели Куюмджи. Из фондов Крымского этнографического музея.

На основе сохраненных и изученных поясов артели “Куюмджи”, можно предположить что их изготавливали схожих форм в большом количестве. К примеру, пряжка пояса сохраненного в Крымском этнографическом музее, состоит из двух деталей соединяемых крючком и петелькой, каждая из которых из разных поясов и имеют иное наполнение орнамента. О том, что это два разных пояса также свидетельствует количество сулюков (боковых деталей) – 18 элементов. Потомственный мастер Куюмджи маале Айдер Асанов, говорил что мастера изготавливали всегда нечетное количество  боковых элементов и в количестве их было от 9 до 13, в зависимости от типа пояса.

Пояс лагшван къушак – копия старинного пояса из Крымского этнографического музея. Украшение изготовлено в ремесленной мастерской Мирас.

В классификации и описании изделий артели “Куюмджи” в период возрождения ремесел конца ХХ- 2010х годов, считалось что эти формы и типы украшений заимствованы. К примеру, один из сохранившихся типов поясов лагшван къушак – по письменным источникам  создавался по типу турецких поясов. А именно его массово изготавливали в артели. Если обратиться к форме, один из образцов таких поясов сохранившийся в Крымском этнографическом музее относит к прямым геометрическим формам характерным для украшений периода Средневековья (вероятно они были распространены и на территории Крымского ханства). В других видах пряжек появляются зооморфные формы, которые характерны для времен Крымского ханства, однако на протяжении нескольких веков (XVIII-XX) были не свойственны для крымскотатарской филиграни. Однако уже в орнаменте, мастера точно и лаконично отобразили традиции крымскотатарской филиграни, даже в рамках жесткой политики отхода от национальных особенностей. В основе данных поясов лежат традиционные элементы свойственные для старинных (XIX в.) образцов крымскотатарской филиграни. Эта, раннее неизвестная особенность орнамента, придает не только историческую, но и особую культурную ценность данных украшений. Также стоить отметить, что во внутренних элементах использовались два типа наполнения, что уже упрощает качество работы. Учитывая что основной особенностью крымскотатарских мастеров является накладная филигрань (многоуровневая), среди украшений артели “Куюмджи” нет ни одного примера данной техники, лишь образцы фоновой филиграни (плоской).

Пояс лагшван къушак – копия отдельных элементов къушак баша (пряжки) и сулюков (боковых деталей) изготавливаемых в артели Куюмджи. Оригинал пряжки в количестве двух образцов хранится в частных коллекциях. Украшение изготовлено в ремесленной мастерской Мирас.

Сулюк (боковой элемент) несохраненного пояса лагшван къушак изготовленого в бахчисарайской артели Куюмджи. Хранится в коллекции БИКАМ3.

На сегодняшний день сохранено лишь несколько образцов украшений изготовленных в артели Куюмджи и все они являются деталями поясов. Однако, основной направленностью работы артели было изготовление в большом количестве небольших украшений – сережек, браслетов, колец. Примеров которых не сохранилось. Если обратиться к письменным источникам, в описании характерных для того периода украшений – советская символика. Одним из редких образцов сохраненных на фотокарточке – сережки с серпом и молотом, предположительно середины 1920-х годов. В отличии от изготавливаемых в артели поясов (где сохранялся орнамент и отходили от традиционным форм), серьги того периода имели характерные для крымскотатарской филиграни формы – круг, пятиконечная звезда и каплевидные подвески, но их наполнение и сопровождение литыми элементами советской символики, были не характерны и упрощали качество работы.

Купелер изготовлены бахчисарайскими мастерами. В центральной части украшения можно увидеть советскую символику – серп и молот. Фрагмент фотокарточки из фондов БИКАМ3.

Данные сведения не позволяют представить общую картину особенностей работы артели или определить характерные особенности украшений. Как и множество других сведений о крымской филиграни, письменные и материальные источники об артели утеряны или уничтожены.

Къушак-баш (пряжка) лагшван къушака в образе современной крымскотатарской невесты. Украшение изготовлено в ремесленной мастерской Мирас.

Деятельность мастеров в рамках артели нанесла большой вред ремеслу: в большом количестве изготавливались низко профессионального и художественного качества работы и нетрадиционные для крымскотатарской культуры украшения ставали частью народной культуры. Однако, сохраненные украшения и элементы, сегодня представляют возможность проанализировать развитие ремесла и традиций в советский период и перенять формы и орнамент, которыми руководствовались мастера в составлении новых украшений. Важным акцентом их деятельности, является способность зафиксировать основные особенности крымскотатарского традиционного искусства и перенести его сквозь потребности временных рамок.

BILEZLIK: как украсить руки по-крымскотатарски?

Внешний вид крымской татарки, на протяжении уже более ста лет является актуальной темой для обсуждения. Юные девушки 20-х годов прошлого века, были не менее провокационны в одежде для своего времени, нежели девушки сегодняшнего дня. Фес без фырланта и платья без эль-капов – крымские татарки стремились к европеизации и актуальным для своего времени нарядам. И только […]

Mot olmaq: высокая крымскотатарская филигранная мода

Крымскотатарские украшения во все времена высоко оценивались путешественниками и гостями полуострова. В период Крымского ханства, правители отправляли в дары другим монархам изысканные и дорогостоящие работы местных ремесленников. И сегодня, в современных коллекциях именитых брендов, можно заметить множество отсылок к мусульманским ювелирным традициям. Во многих украшениях просматриваются классические формы оберегов и символика характерная, в особенности, для крымскотатарской культуры. Привлекают внимание также комплекты украшений представленные в отдельных образах – наполненные головными, шейными и поясными видами украшений. Именно это отличает костюм крымской татарки, в котором украшения занимают одну из центральных ролей.

Традиции мастеров времен ханства продолжают аутентичные работы Айдера Асанова и мастеров ремесленной мастерской Miras, возрождающих крымскотатарскую филигрань.  Спустя шесть столетий истории, крымскотатарская филигрань в своей традиции еще не формирует, но предугадывает и отображает модные тенденции домов высокой моды.

DOLCE & GABBANA Filigrana Chandelier earrings (2014)

Miras by Elmira Asanova. Küpeler. (2012)

Авторские сережки мастера филиграни Эльмиры Асановой, являются прямой интерпретацией крымскотатарской символики. Украшения имеют в своей основе форму стилизованного тюльпана, обогащенного традиционным природным орнаментом. Тонкие и ажурные сережки, по своему размеру достаточно крупные, что продолжает тему размышлений: какими же были крымскотатарские küpeler? В филигранной коллекции модного дома Dolce&Gabbana были представлены серьги аналогичной формы (перевернутой на 180 градусов). В данной коллекции можно заметить множество подобий крымскотатарских украшений и орнаментов.

 

Louis Vuitton Place Vendôme bangle. (2012)

Miras by Ayder Asanov. Bilezlik “Elmira”. (2008 г.)

Necklace and brooch by Louis Comfort Tiffany (Tiffany & Co). (1930 г.)

Miras by Ayder Asanov. Gerdanliq ve küpe. (2008)

Украшения изготовленные уста-баши Айдером Асановым, являются отображением и иллюстрацией культурного богатства крымскотатарской культуры. Традиционные авторские работы мастера ценятся во всем мире и дополняют реконструкции крымскотатарских костюмов. С 1999г. занимаясь возрождением ремесла филиграни в Крыму, Айдер Асанов также дал развитие новым формам современной крымскотатарской филиграни как продолжению многовекового наследия. Изысканные и высокопрофессиональные работы сегодня достигли уровня мирового ювелирного мастерства. Обращаясь к коллекциям известных брендов, можно заметить схожие мотивы с работами мастера. К примеру, браслет классической коллекции 2012 г. модного дома Louis Vuitton или колье и броши основателя модного дома Tiffany & Co. Формы и составные элементы украшений данных коллекций, просматриваются в ранних работах мастера, а аккуратная тонкая филигрань придает их красоте особый трепет.

Viren Bhagat. (2013)

Брошь "Сабий". Серебро, филигрань. Руслан Динислямов.

Брошь “Ляле”.  Miras by Ruslan Dinisliamov. (2013)

Earring by Valentino. (2018)

Miras by Ruslan Dinisliamov. Küpeler. (2011)

Авторские работы мастера Руслана Динислямова – брошь и сережки. Украшения выполнены в технике крымскотатарской филиграни с использованием традиционных элементов: тюльпана как символа мужского начала и стилизации миндаля. Подобные формы украшений использовали в своих коллекциях известный ювелирный дизайнер Вирен Багат и в своей новой коллекции – мастера модного дома Valentino. Работы Руслана Динислямова сложны в своей технике и богаты наполнением символов. Знание традиционного крымскотатарского орнамента и композиционных правил, позволили мастеру создать украшения выделяющиеся на фоне работ именитых мировых мастеров.

Работы представленные ремесленной мастерской Miras, являются авторскими работами мастеров и сделаны по мотивам крымскотатарских традиционных украшений, а никак не коллекций вышеуказанных брендов. Часть украшений не представлены в интернет-магазине mirassilver.com и доступны только для предзаказа по почте evilinamirassilver@gmail.com и в группе Facebook.

© Miras Silver, 1992-2018. Все материалы данного сайта являются объектами авторского права. Запрещается копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие сайты и ресурсы в Интернете) или любое иное использование информации и объектов без предварительного согласия правообладателя.

Şegirtler. Как стать мастером крымскотатарской филиграни?

Крымскотатарское ювелирное искусство известно на весь мир своей красотой и тонкой ажурной работой. До начала коллективизации 20-х годов прошлого века, в Бахчисарае, Симферополе и Евпатории мастера работали в собственных мастерских. Их работы были представлены на международных выставках в Европе и получали мировое признание.

Неизвестный мастер за работой.

В Бахчисарае, был целый квартал ювелиров, где работало около 25 мастеров. Ремесло считалось мужским делом и зачастую передавалось от отца к сыну. Однако, круг желающих обучиться престижной профессии не ограничивался семьями потомственных мастеров. Родители привозили детей из разных городов Крыма и отдавали на обучение мастерам. Каждый мастер имел свои требования и учеников отбирали по навыкам художественного видения и предрасположенностью к кропотливой работе. Если мастер соглашался передать свои знания и брал ребенка на обучение, родители устраивали праздник с музыкантами и гостями, после чего оставляли сына в семье мастера. Обычно, в течении нескольких лет, мастер учил не более трех учеников, но прописанной продолжительности обучения не было, потому к каждому был индивидуальный подход. Каждый из учеников овладевал мастерством полностью: от знания истории ремесла до конечного изготовления украшений. После окончания учебы, молодые люди изготавливали украшения своим матерям и готовили набор украшений для будущих жен, которые впоследствии становились оберегом и имуществом женщины.

Работы учеников Айдера Асанова. Выставочные работы представлены в Ремесленной мастерской в г. Бахчисарае. Фото: Ольга Янгирова.

Первые месяцы в семье, обязанностями ученика была помощь по дому и выполнение различных поручений. Если парень проходил испытательный срок, он допускался в мастерскую как созерцатель. Через три года обучения в доме мастера, молодых людей переводили в статус ученика. Каждый год проходило оценивание достижений учащихся, после которого, ученик становился помощником мастера. К помощи в изготовлении самых сложных работ в технике накладной филиграни, допускался только помощник мастера. Знание крымскотатарского орнамента, ученики узнавали непосредственно от мастера в форме сократовской живой диалогической речи.  Пройдя все уровни подготовки, ученик в статусе помощника начинал работать вместе с мастером и получал 50% от прибыли. Каждый из учеников овладевал мастерством полностью: от знания истории ремесла до конечного изготовления украшений.

Айдер Асанов за работой.

Спустя несколько лет, традиционно ко времени женитьбы ученика, проводился обряд “реван” – посвящение в мастера. Обретая статус, мастер мог открывать мастерскую, принимать учеников и продавать изделия.

Мастер Руслан Динислямов за работой.
Мастер Эльмира Асанова за работой.

На празднецтве посвящения в мастера, согласно архивным данным, собиралось несколько тысяч человек и обряд проходил в два этапа – посвящение в уста-баши и в мастера. Известно, что уста-баши до коллективизации среди мастеров Къуюмджи маале, был Зекирья Ибрагим. Его изделия хранятся в Бахчисарайском историко-культурном заповеднике, а традиционные къушаки работы мастера, бережно сохранены в крымскотатарких семьях. Мастер также известен участием и получением призового места на Международной Парижской выставке 1925 г. Дом Зекерьи Ибрагима и сегодня напоминает о богатстве и красоте бахчисарайского квартала филигранщиков.

По сведениям Желтухиной О.А. последний в Крыму обряд “реван” был проведен в 1914 г. Спустя почти столетие, традиция была возобновлена в Крымскотатарском музее культурно-исторического наследия в 2005 г., когда первые ученики мастера Айдера Асанова обрели статус мастеров.

Второй выпуск учеников Айдера Асанова.

 

© Miras Silver, 1992-2018. Все материалы данного сайта являются объектами авторского права. Запрещается копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие сайты и ресурсы в Интернете) или любое иное использование информации и объектов без предварительного согласия правообладателя.

Musafirler. Впечатления гостей мастерской.

Olya Yang (olga_yangirova)

Крымская филигрань

За время отпуска в Севастополе мне надо было решить одну задачку. Задача из разряда практически невыполнимых – купить подарок на день рождения нашей бразильской подруге. Причем, наша Сашка тоже скромница, грит, а привезите мне что-нибудь из России, чтоб прям эдакое!

Я весь месяц ломала голову, что же ей купить. Уже почти смирилась, что так ничего и не придумаю, что придётся решать эту проблему уже в Бразилии.

Из вариантов подарка был даже павлопосадский платок, но мне, к сожалению, ни один не понравился. Ничего такого прям “вау” я не увидела ни в сувенирных рядах, ни в специализированных магазинах. Где-то на просмотре украшений с местными камнями и минералами, я поняла – мне нужны местные этнические украшения! Украшения от крымских татар. Сразу стали прозванивать знакомых экскурсоводов на предмет кто что знает о мастерах. Сказали, что в районе ханского дворца в Бахчисарае есть улица ремесленников, где работает какой-то известный мастер-ювелир. На следующий же день мы отправились его искать.

Методом научного тыка мастерскую нашли очень быстро. Я бы сказала, даже практически уткнулись в неё. Вломились внутрь, оказалось, что нам очень повезло. Мастер была на месте, причём она зашла в мастерскую буквально на 20 минут. Эти дни у татар праздничные, поэтому у мастеров были выходные. Мастером оказалась очень милая женщина – Эльмира Асанова – дочь потомственного ювелира Айдера Асанова. Отец и дочь работают в технике крымской филиграни. Они не только бережно хранят традиции и техники этого искусства, но и передают его своим ученикам.

Эльмира Асанова очень тепло нас приняла, всё показала, разрешила сфотографировать мастерскую. К сожалению, готовых изделий было не очень много, но подарок я выбрала ^___^ А так же купила себе каталог с крымскими мастерами.

Текст и фотографии: Крымская филигрань

 

Открытие выставки “Эльде алтын билезлик”

   В Крымскотатарском музее культурно-исторического наследия 7 июня открылась выставка “Эльде алтын билезлик” Айдера Асанова. Среди представленных работ, традиционные украшения – имущество девушек в старину, олицетворяющие богатство крымскотатарской культуры. Искусный симбиоз нескольких культур и столетий, представлен в работах учеников мастера, выпускников средних и высших учебных заведений Симферополя и Львова. За 17 лет работы, у мастеров выработался свой стиль, продолжающий традиции филиграни в современных стилевых особенностях. Выставка будет открыта до 29 июня.
   На мероприятии выступили: Заатов Исмет Аблятифович – заместитель министра культуры Республики Крым; Мамут Чурлу – Заслуженный художник Украины, искусствовед и коллекционер; Зарема Трасинова – книжный график, иллюстратор; Сафуре Каджаметова – глава объединения крымскотатарских учителей, Бейе Ильясова – общественный деятель; Эльмира Асанова – дочь мастера А. Асанова, его ученики и гости.
Музыкальные поздравления преподнесли: Сервер Камышев – юный солист детского танцевального ансамбля «Ильхам», г. Бахчисарай; Рустем Меметов -Заслуженный артист АРК; Эдип Асанов – известный музыкант и исполнитель. Стихотворения прочитала Анифе Хадырова.
Гостям мероприятия был показан фильм о мастере филиграни Айдере Асанове, созданный ООО “Кара Дениз Продакшн”.
Выставка организована Крымскотатарским музеем культурно-исторического наследия при содействии Министерства культуры Республики Крым.
Крымскотатарский музей: goo.gl/2qId3F
Больше фото: goo.gl/JvFtQ8

Выставка проекта “Крымский Стиль” в Акмеджите

В рамках проекта «Крымский стиль» в Симферополе состоялось открытие масштабной выставки, на которой были представлены лучшие работы крымских мастеров декоративно-прикладного искусства.

Читать далее

Интервью с Айдером Асановым

СТАРЕЙШИЙ ЮВЕЛИР КРЫМА: «ЛЮБОВЬ К ЭТОЙ КРАСОТЕ ПРОДЛИЛА МНЕ ЖИЗНЬ…»

84-летний Айдер Асанов из династии ювелиров почти всю жизнь работал на заводе, а в 64 года понял, что остался единственным в мире человеком, немного знакомым с традиционным крымскотатарским ювелирным искусством. И возродил его. В одиночку

Илона Тунанина

фото: Юрий Лашов

Его работы — застывшая в серебре музыка. Словно вальс из «Щелкунчика» Чайковского — летящий, изящный, праздничный. Творения бахчисарайского ювелира Айдера Асанова, работающего в технике филигрань, радостные и легкие — совсем не похожие на его судьбу. Глядя на изящное серебряное кружево, из которого «сотканы» украшения, трудно поверить, что мастер прожил сложную жизнь.

«Отец взял в депортацию 4,5 килограмма серебра»

Маленький Айдер с замиранием сердца наблюдал за каждым движением отца: как тот плавит серебро, как делает из него тончайшие нити, из которых «вырастают» цветы, плетутся узоры и создаются сказочные орнаменты. Отец работал так увлеченно, что маленький Айдер не мог дождаться, когда можно будет взять в руки инструмент. Он подолгу задерживался у стола, наблюдал, впитывал, а если везло, помогал отцу. Тогда Айдер и представить не мог, что станет единственным хранителем ювелирных традиций, накопленных целым народом. В семье Асановых мастерством филиграни владели прадед, отец и младший брат деда Аджи Умер — ювелир, известный далеко за пределами Крыма. На выставке 1910 года в Париже сделанная им серебряная ваза с цветами из платины и золота разных цветов заняла второе место, а серебряный пояс его работы сейчас украшает одну из экспозиций Ханского дворца в Бахчисарае.

Но главным учителем Айдера был все-таки отец Абдулмеин Асанов, под его строгим руководством он постигал секреты мастерства, и уже в 10 лет закончил первую серьезную работу — пряжку для пояса.

— Не знаю, что с ней потом случилось. В депортацию мы украшения не увозили — отец взял с собой в Среднюю Азию только 4,5 килограмма серебра, были заготовки. Но их пришлось продавать кусками, чтобы спастись от голода, — Айдер Асанов сидит в своей мастерской, словно ученик за огромной многофункциональной партой — с выдвижной панелью, множеством ящичков и коробочек. Под рабочим столом кожаный портфель — в нем, как окажется позже, Айдер-ага специально для нас принес свои работы. На потертую, в разводах, поверхность стола падает желтое пятно электрического света, в нем замысловатые инструменты ювелира выглядят еще причудливее.

— До войны работа филигранщика была востребованной: только в Бахчисарае работали 24 мастера. Их имена я помню до сих пор. А всего в Крыму — около 50 человек. Значит, конкуренция между ними была мощная: надо ведь не только сделать вещь, но и продать.
— А чем отличались работы вашего отца?

— Отец очень чисто работал. Все деталюшки у него были легкими, как пушинка. И еще был большим придумщиком. Он часто говорил, что главное в нашем деле — фантазия.

Как Айдер спаял голову Ленина

Мастерская Айдера находится в Бахчисарае, недалеко от места, где он вырос. Путь от дома до работы, который он проезжает каждый день, словно соткан из воспоминаний. Здесь, возле стены покосившегося дома, мальчишкой он играл в футбол, там стоял фонтан, возле которого собирались в жаркую погоду передохнуть и освежиться горожане, а речушка Чурук-Су, сегодня больше похожая на сточную канаву, когда-то была полноводной и весело журчала по камешкам. Попрощаться с родным городом пришлось в 1944‑м, когда Асановых вместе со всем народом выслали в Среднюю Азию. Айдеру было 16. Он мечтал стать художником и продолжать семейные традиции, но пришлось идти на завод — токарем.
— Я два года хлопотал о разрешении учиться на отделении живописи в художественном училище в Ташкенте, а когда получил согласие, успел закончить только три курса — пришлось взять академотпуск, чтобы ухаживать за больными родителями. В общем, не сложилось, — мастер на несколько секунд умолкает и смотрит в окно.

Айдер вернулся на Ташкентский электротехнический завод, параллельно с работой начал осваивать специальность инженера-технолога по холодной обработке металла. И уже через пять лет возглавил литейный цех. Талантливому парню доверяли самую сложную работу. В Гулистане, городе, где Асановы жили в годы депортации, до сих пор можно найти ограды и памятники, отлитые крымским мастером.

— Место, куда нас поселили, называлось станция Голодная Степь. Там земля из-за подпочвенных вод, как резиновая подушка. Нужно было эти земли осваивать под хлопок. Хотели сделать город-сад — Гулистан. И сделали! Там я оставил о себе память, — Айдер-ага хитро прищуривается. — Решили на главной площади Гулистана поставить памятник Ленину высотой почти семь метров. Голову отлили в Ленинграде из семи кусков металла, прислали нам. Я этот памятник заканчивал — запаивал стыки. Считай, собрал голову Ленина.

Украшения из электродвигателя

Айдер-ага — человек ускользающий. Кажется, поймала нить разговора, потянула, а она оборвалась. Каждый новый вопрос — как новое знакомство, словно подбираешь ключи к множеству ящиков, содержимое которых неизвестно.

— В 1990 году я вернулся в Крым, в село Красногорка Ленинского района, и попал в колхоз. Там мне пригодился токарный опыт. А когда колхозы распались, мне в селе делать стало нечего — в сельском хозяйстве я вообще ничего не понимал. Жить стало трудно. Тогда я начал искать мастера, у которого мог бы подучиться ювелирному делу. И выяснил, что из депортации из мастеров вернулся только я один. Все остальные похоронены в Средней Азии.

На возрождение семейного дела Асанову потребовалось 10 лет. Только в 2000 году в Бахчисарае открылась его мастерская.

—  Сразу вспомнился тот опыт, который передал отец?

— Нет, конечно. Больших трудов стоило. Помещение-то отремонтировали, инструменты купили, а материала — нет. Пришлось разобрать сгоревший электродвигатель, оттуда вытащить медную проволоку. Так и получились первые пояс, нагрудное украшение и «таблетка» для шапочки-фески.

Эти работы хранятся в мастерской до сих пор, в специальной витрине, под стеклом. Для Айдера-ага они бесценны.

— Изделия получились медные, черные, грязные, — хмурится Айдер собственным воспоминаниям. — Нужно было их отбелить, а потом посеребрить. Отец мне эту работу не доверял, делал сам, но я все видел. Для серебрения нужны электролит и микротоки, чтобы шла химическая реакция, серебро расщеплялось и покрывало изделие. Нужен был особый химикат. Отец называл его «желтая кровяная соль». Мы долго искали эту «соль» в аптеках, пока не выяснили: по-научному она называется железистосинеродистый калий. А потом стало проще, — Айдер-ага распрямляет плечи, словно сбросив груз прошлого, и улыбается уголками глаз.

Секреты серебряного кружева

— Филигрань есть у многих народов: в Индии, в Японии, в Китае, в арабских странах. То, что мы делаем, я называю крымская филигрань.

— А в чем ее отличия?

— Свои узоры, близкие к природе. У нас, в основном, все рисунки — это растительный мир. Айдер-ага выдвигает ящичек стола, словно фокусник, одну за другой достает несколько жестяных коробочек. В одной скрученные в спирали серебряные нити, в другой — каркасы пряжек, в третьей теснятся уже готовые украшения с цветочным орнаментом.

мастер кладет на шершавую ладонь серебряную форму, отдаленно похожую на крупную бабочку. — Чтобы сделать такой каркас, нужно несколько дней.
Сначала мастер покупает в банке слиток серебра (стоимость одного грамма — около 20 гривен). Из него отливает чубук (небольшого размера брусок), который «разрезает» на кусочки проволоки разной толщины и длины. Потом проволоку расплющивают, собирают из нее основу. А на основу накладывают ажурные детали: цветы, шарики, спирали, завитки. Когда все детали заняли свои места, украшение смачивают водой и посыпают специальным порошком — смесью серебра, буры и борной кислоты. Порошок вступает в реакцию с водой — и запаивает стыки, закрепляет детали. Кстати, чем детали меньше, тем ценнее работа. Толщина некоторых проволочек — одна десятая миллиметра.

Ювелир вертит в руках хрупкую, как снежинка, кружевную брошь. Каждая его работа неповторима, а процесс придумывания порой занимает времени больше, чем производство.

— Филигранщик — тот же самый художник, тот же самый музыкант, философ. Постоянно нужно быть в поиске. Придумывать — самое сложное в нашей профессии.

— Эскизы рисуете?

— Очень редко. Не привык, потому что отец не рисовал. Я‑то могу рисовать, но когда работаешь с проволокой, ее можно сгибать-разгибать, искать нужный рисунок. А если делать это на бумаге, требуется больше времени.

— Есть работы, которыми вы особенно гордитесь?

Айдер-ага пожимает плечами:

— Если вчера чем-то гордился, то сегодня уже поздно, нужно другое, новое. Я очень редко доволен своей работой. Многое выбрасываем, переплавляем. Всегда хочется сделать лучше.

— Технология производства сильно изменилась по сравнению с прошлым?

— Только в мелочах. Например, раньше проволоку накручивали вручную, сейчас используем дрель. Раньше паяли керосиновой лампой. Вот там, на шкафу стоит, достань, — обращается Айдер-ага к фотографу «Республики».
Пока Юрий тянется за керосинкой, мастер не произносит ни слова. И лишь когда лампа (железная кружка с носиком, из которого торчит толстый фитиль) оказывается на столе, продолжает рассказ.
— Сюда наливают керосин, зажигают, — неожиданно в руках у ювелира оказывается фивка (железная трубочка, похожая на мундштук), — а потом берешь в рот фивку и дуешь, направляешь потоком воздуха пламя на изделие. И оно запаивается.
Айдер-ага демонстрирует, как нужно правильно управляться с фивкой. Пламя от керосинки пляшет, словно дрессированная змея под дудочку укротителя.

— Могу сюда дуть 10–15 минут без остановки, — не без гордости говорит ювелир, вытащив изо рта “мундштук”.  — Но с керосиновой лампой долго работать. Потом у нас была бензиновая горелка, а сейчас потихонечку переходим на газ. Года четыре назад я был в Турции, рассказал там, что работаю на бензине, так турецкие мастера смеялись — мы, получается, сильно отстали.

Испытание шестилистником

Известность пришла к Айдеру Асанову уже в почтенном возрасте. Сейчас, в 84 года, он — заслуженный мастер народного творчества Украины, член Национального союза народных мастеров, выставки его работ проходят в России, Польше, Турции.

— Важно, что оценили, пусть и в конце жизни, — задумчиво произносит Айдер-ага, глядя перед собой. Сегодня у него есть многое, о чем он даже не мечтал, будучи подмастерьем своего отца: мастерская, прекрасные работы и ученики, которым он охотно передает свой талант.

— Когда мы только открыли обучение, сюда, наверное, человек сто пришли. Но мы отобрали только 12 человек.

— Как отбирали?

— У нас нет никаких экзаменов. Вот, шестилепестковый цветочек, — Айдер-ага раскрывает ладонь, в которой лежит украшение. — Этот цветочек, когда готова необходимая проволока, я делаю за пять минут. Мы даем ученикам задание — сделать точно такой же за полтора часа. Если сделает — принимаем на работу. Это с виду просто, но надо, чтобы лепестки были похожи друг на друга, находились на одном расстоянии. А проволока, бывает, не слушается. Абитуриенты, как их принято называть, — хитро щурит глаза Асанов, — смотрят, что не получается, и не приходят больше.

Уже в финале беседы Айдер-ага спохватывается, что не угостил нас кофе. Словно в компенсацию раскладывает на столе зеленое сукно, достает из портфеля одно за другим изящные украшения: серьги, браслеты, колье, кольца. Хрустальной хрупкости, даже страшно прикоснуться руками. Они завораживают — глаз не отвести. Айдер-ага замечает наше смятение, он доволен произведенным эффектом. Видимо, именно такой реакции он и ожидал.

— Если бы я не организовал мастерскую, наверное, давно бы уже умер, — мастер будто по заказу приберег самые сильные слова напоследок, и окончание разговора получается почти киношным. — От всех этих неприятностей, которые пришлось видеть в жизни. Мне сейчас 84 года. Только любовь к этой красоте продлила жизнь. Это как наваждение, я приеду домой и тороплюсь, скорее бы утро да на работу. Особенно, когда что-то незаконченное есть, когда вещь тебя мучает, рвется наружу. Я очень люблю свою работу. Она бесконечна.

 

r-ua.info/archives/299